Волколак - Страница 22

К оглавлению

– Да.

«Почему?»

– Потому. Так правильно.

«Вот и я на роботанк напал. Потому, что так правильно».

* * *

Плот встретила лодка задолго до желябской пристани, в лодке сидел пацан лет двенадцати, гордый от своей важной миссии.

– Эгей, на плоту! К берегу не приставайте! Крысюки в поток собираются.

– Эк ма, пришла беда – открывай ворота, – пробормотал волхв.

Когда люди проснулись от колдовского сна, они увидели, что их всю ночь охранял ребёнок. Все перепугались. Потому как не было до сих пор твари, способной навести на волхвов сон. Ещё больше перепугались, когда по следам прочитали, что всю ночь вокруг бродил волколак.

В тот день они не уплыли. Один из волхвов сумел дотянуться мыслеречью до Анунок и сообщил о случившемся. Две дюжины приехавших на подводах волхвов, с инвентарём для ворожбы, и десяток бывалых охотников-следопытов выяснили, что волколак шёл за людьми от самого посёлка, а его никто не заметил. И всю ночь ходил вокруг стоянки кругами, убивая нечисть. То есть ОХРАНЯЛ. Волхвы долго обсуждали, зачем – то ли помогал людям, то ли защищал то, что посчитал своей добычей. То ли просто пакостил тому, кто навёл сон.

Про то, что волколак зашёл за периметр, Серг не рассказал, а следы на песке затёр. Он боялся, что люди узнают про его болезнь, и постарался скрыть все следы ночного разговора. Про сломанное копьё сказал, что ударил им в момент, когда зверь попытался зайти за периметр. Волхвы же не слишком внимательно проверили, что делал волколак среди ночи. Их больше интересовало начало ночи, узнать, кто навёл сон. И конец ночи, узнать, куда ушёл волколак. Про сон-траву в еде никто не подумал, искали волшбу. А Серг впервые на деле понял, что волхвы не всеведущи.

Только после захода солнца плот отплыл на середину реки и встал на якорь. Периметр плота заговаривали все две дюжины волхвов, линии сияли так, что можно было пересчитать все пальцы даже тогда, когда месяц скрывался за тучей.

И вот, подплывая к Желябке, узнали, что тут крысюки собираются в поток.

Крысюки сами по себе были не слишком опасными тварями, к тому же очень осторожными, даже трусливыми. Внешне они напоминали рыже-чёрную мышь размером с годовалого ребёнка, с длинным голым хвостом, короткими лапками, и редко появлялись из своих нор. И ещё они умели двигать взглядом мелкие вещи – орехи с дерева сорвать, или кузнечика к себе подтянуть.

Но иногда они собирались в поток – сплошную колонну, шириной не больше двух шагов, а длину никто бы не измерил, потому как приблизиться было невозможно – только половина крысюков была в потоке, вторая половина охраняла поток, за сотню и больше шагов в обе стороны. Поток уходил за несколько дней пути и исчезал, крысюки разбегались в новом месте обитания.

А по его пути оставалась просека в два шага шириной. Деревья, оказавшиеся на его пути, были разбиты в мелкую щепу. Это крысюки делали с помощью удара потока – совместном ударе взглядов всего потока. Всё живое бежало с его пути.

За несколько дней до потока крысюки сбивались в большие, агрессивные стаи. И тогда в лесу становилось опасно даже группам охотников.

Ночевали на середине реки. И утром пристали к пристани. Плотов тут было не счесть. На желябскую ярмарку, происходившую в первое новолуние после дня урожая, сходились люди со всех окрестных посёлков. И даже приплывали на больших ладьях из далёких стран.

Серг с изумлением разглядывал чужеземных воинов. Чешуйчатые или сплошные брони, шлемы и железные сапоги делали их похожими на мутантов. А ведь были ещё щиты и мечи, длинные ножи, страшные стрелы с узкими, длинными наконечниками, предназначенные не для зверя, а для человека. Все знали, что в далёких странах нет волхвов, способных найти любого вора или убийцу. И потому там были разбойники, нападавшие на людей и отнимавшие их добро силой оружия. И для защиты от них были нужны вот такие страшные люди. В броне и с оружием. Вот только пахли они неприятно. Кожаную часть амуниции они смазывали жиром, а тот со временем протухал.

Чужаки о чём-то говорили по своему, довольно оглядывались, смеялись. Потом появился ещё один чужак, с седой бородой, в богато разукрашенной броне. И что-то тихо сказал. Остальные недоверчиво забормотали, седобородый обругал их. Серг не знал языка, но таким тоном точно ругаются. Все замолчали. И тогда седобородый указал на плот, на котором прибыл Серг. По лицам воинов пробежала волна страха. Серг не сразу понял, что они смотрят на заметно светившиеся даже в солнечном свете узоры периметра. Комары, попадавшие в чересчур накачанный периметр, не падали замертво, а сгорали, окружая плот заметными мелкими искорками.

Потом все выгружали добро с плота на подводы, которых, совместно с другими недавно прибывшими, набралось уже две дюжины, и всей толпой пошли на Желябку. Чужеземные воины шли отдельно, окружив свои две подводы, недоверчиво посматривая по сторонам.

По пути то и дело попадались затоптанные норы крысюков. Их и правда было чересчур много. Некоторые норы ощетинивались зубами убитого крысюка. Воины шли слишком плотно, только впереди идущие могли разглядеть норы на дороге, и чужаки то и дело спотыкались.

Среди воинов раздался крик. Прямо в толпе из норы вырвались два крысюка и кинулись на людей. Крысюков убили, затоптав, но двоих они успели ранить. Воины остановились, остальные пошли дальше, только один волхв поспешил к чужеземцам зашептать раны – они не умели даже такой малости.

Желябка раскинулась широко. Периметр был не просто плетнём – это была стена из брёвен высотой в два человеческих роста. Такую не то что нечисть, даже медведь не одолеет.